Одну из позиций возле дороги на Севастополь занимали пятеро морских пехотинцев: матросы Цибулько, Красносельский, Паршин, Одинцов и командир их, коммунист Фильченков. Был у них пулемёт, винтовки, гранаты да ещё бутылки с горючей смесью, чтобы танки поджигать. Внимательно следили моряки за дорогой: не покажется ли враг? Однажды утром, было это как раз 7 ноября, в Октябрьский праздник, слышат матросы - где-то впереди моторы зарычали, гусеницы залязгали.
         - Танки! - сказал командир Фильченков. - Приготовиться к бою.
         - Есть! - ответили матросы.
        Кто к пулемёту приник, кто гранаты пучком связывает - ведь одной гранатой танк подорвать трудно. А кто бутылки с горючкой под руку кладёт. Если бросить такую бутылку на броню - бутылка разобьётся, горючка вспыхнет, внутрь танка потечёт, он и загорится.[7]
        Притаились пятеро моряков в окопе.
        А танки уже гремят... Вот передний показался на дороге. А за ним ещё. Семь танков Фильченков и его матросы насчитали. Танки идут гуськом, ещё не развернулись для боя. Вот уже и кресты на броне видны, и смотровые щели в башнях.
         - По головному, по щелям, пулемётом - огонь! - скомандовал Фильченков.
        Застучал пулемёт. Метко стреляет Цибулько. Бьёт по щелям, из которых танкисты смотрят. А товарищи его выбрались из окопа, кто ползком, кто перебежками, навстречу танкам спешат, чтобы повернее ударить.
        Страшно это, конечно, на танк идти. Да только сильнее страха ненависть к врагу-фашисту, который топчет нашу землю, хочет всех нас рабами сделать. Сильнее страха - воинский долг. Ведь каждый боец присягу давал: Родину, не жалея своей жизни, защищать.
        Немцы из головного танка видят - по ним пулемёт бьёт. Поворачивают они на него, чтобы раздавить. За головным и другие танки к окопу повернули.
        А матросы с гранатами и с бутылками зажигательными уже возле танков.[8]
        Вскочит матрос, размахнётся - и сразу же на землю падает, чтобы под осколок своей же гранаты или под пули из танкового пулемёта не угодить.
        Летят в танки связки гранат, летят бутылки с горючкой.
        Один танк крутнулся на месте и замер - гусеницу взрывом гранаты ему сорвало. Другой вспыхнул - бутылка с горючкой на нём разбилась. Вот и третий танк горит...
        Повернули уцелевшие танки обратно. Тихо стало.
        Говорит Фильченков своим бойцам:
        - Первую атаку отбили. Надо ждать второй.
        Прошло немного времени. Снова танки идут. На этот раз уже не семь - пятнадцать.
        Опять Цибулько из пулемёта по переднему танку ударил. Прямо в смотровую щель угодил. Остановился танк. И тут же полетели в него бутылки с горючим. Чёрный дым заклубился. Конец танку. А другие танки прямо на окоп идут...
        Туго приходится морякам. Уже раненые есть. Гранаты кончаются, бутылки с горючкой на исходе, да и патронов для пулемёта осталось совсем немного.
        - Будем стоять до последнего! - говорят друг другу пятеро моряков.
        Вот танк прямо на пулемёт Цибулько идёт. Схватил Цибулько связку гранат и навстречу. Бросил гранаты, вздрогнул танк, запылал. А Цибулько упал. Ранило его тяжело. Перевязали его товарищи, положили. А сами опять за бутылки и за гранаты взялись.
        Красносельский бутылками с горючкой один танк поджёг, второй. И упал - сразило его очередью из танкового пулемёта.
        Теперь из пятерых лишь трое в строю: Паршин, Одинцов и командир Фильченков. Говорит он Паршину и Одинцову:
        - Гранат у нас осталось у каждого по одной связке. Надо бить наверняка. С близкого расстояния. Я первый пойду!
        - Мы за тобой! - в один голос сказали матросы.
        Выскочил Фильченков из окопа, бежит прямо навстречу танку. Взрыв! Покончено с танком. Фильченков возле танка недвижим лежит... Убит командир!
        Вот Паршин и Одинцов с гранатами навстречу танкам пошли. Каждый по одному танку взорвал. И пали оба.
        А немецкие танки, те, что уцелели, повернули назад - не выдержали нервы у вражеских танкистов.[10]
        Тем временем другие бойцы к окопу подошли. Живым одного Цибулько нашли, да и тот уже умирал. Но успел рассказать он, как с товарищами свою позицию держал.
        
        С такой же отвагой сражались все защитники города. Десять дней, в течение которых фашисты рассчитывали взять Севастополь, прошли, но город так и остался нашим.
        Не удалось фашистам с первого раза Севастополь взять штурмом. Со злости стали они ещё сильнее бомбить. А потом, 17 декабря 1941 года, начали второй штурм. Незадолго до этого фашистов под Москвой разбили.
        Вот они и захотели под Севастополем своё взять.

        Дальше: Один за всех

---