Окончание обвинительного заключения

	выступил на бюро (московском областном) с предложением арестовать Ленина, Сталина и Свердлова. При этом Бухарин подчеркнул, что он склоняется к той точке зрения, что после ареста правительства нужно будет Ленина, Сталина и Свердлова физически уничтожить".
(т.44, л.д. 88 об.).

        Аналогичное показание дал и Манцев В.Н., допрошенный в Прокуратуре Союза 20 февраля с.г., а именно:

"Я подтверждаю, что между "левыми" коммунистами и "левыми" эсерами был заключен блок.         Я подтверждаю, что, примерно, в марте-апреле на узком заседании бюро Бухарин сделал доклад, в котором допустил ряд клеветнических утверждений по адресу советского правительства и предлагал организовать свержение советской власти и арестовать Ленина, Сталина и Свердлова с тем, чтобы физически их уничтожить".

(т.44, л.д. 82).

        О роли Л.Троцкого в заговоре против В.И. Ленина в 1918 году обвиняемый Бухарин показал:

	"К этому времени вновь возникла идея переворота и ареста Ленина, Сталина и Свердлова, как определяющих фигур партийного и советского руководства, на этот раз по инициативе Троцкого, которому предложение "левых" эсеров стало известно, очевидно, как я предполагаю, от Пятакова".
(т.5, л.д. 124).

        Допрошенная на предварительном следствии Яковлева В.Н. показала:

"Троцкий считал, что политическая борьба находится лишь в самом начале, что она может дойти до самых агрессивных форм, что против позиции Ленина по вопросу о мире "левые" коммунисты найдут поддержку у "левых" эсеров и у других партий, что надо готовиться к смене правительства и аресту его вождей, с Лениным и Сталиным во главе. Троцкий считал, что в столь острый период революции, при дальнейшем развитии борьбы, дело может не ограничиться одним лишь арестом вождей, что из ареста с логической неизбежностью вытекает и вопрос об их физическом устранении".

(т.44, л.д. 78).

        Один из руководителей группы левых коммунистов Манцев В.Н., допрошенный на предварительном следствии, показал:

	"Через несколько дней после разговора с Яковлевой меня пригласил к себе Троцкий. Я с ним имел тогда большой разговор на его квартире, причем Троцкий тогда пространно развивал мысль о необходимости убийства Ленина и Сталина".
(т.44, л.д. 84).

        Следствие в настоящее время располагает неопровержимыми данными о том, что произведенное 30 августа 1918г. эсеровской террористкой Ф.Каплан злодейское покушение на жизнь В.И. Ленина явилось прямым результатом осуществления преступных замыслов "левых" коммунистов во главе с Бухариным Н.И. и их сообщников - "левых и правых" эсеров, и по инициативе обвиняемого Бухарина.
        На допросе в Прокуратуре Союза ССР от 19 февраля с.г. Карелин В.А. показал:

"Я должен также признать самое тяжелое преступление - участие "левых" эсеров и "левых" коммунистов в организации покушения на Ленина. 20 лет скрывался этот факт от советского народа. Было скрыто, что мы совместно с правыми эсерами по настоянию Бухарина пытались убить Ленина. Процесс правых эсеров не вскрыл подлинной обстановки этого преступления и не выявил роли в нем "левых" эсеров и "левых" коммунистов.         После июльского мятежа ЦК "левых" эсеров принял решение о переходе к террористическим методам борьбы с советским правительством.         Необходимо заметить, что Прошьян и после мятежа встречался с Бухариным, который прямо поставил перед ним вопрос о физическом уничтожении Ленина. Точнее, вопрос о террористическом акте против Ленина был поднят Бухариным во второй половине 1918 года. Об этом Прошьян доложил нам, членам ЦК "левых" эсеров.         Такого рода требование "левых" коммунистов сыграло свою роль в смысле ускорения террористического акта против Ленина, совершенного ЦК правых эсеров".

(т.44, л.д. 86-87).

        Это же подтвердил и Осинский В.В., на допросе 19 февраля с.г., показавший следующее:

	"В конце 1918 года Стуков, который вместе с Бухариным был связан с эсерами, сказал мне, что выстрел, произведенный эсеркой Каплан в Ленина, был совершен не только по указанию руководства правых эсеров, но и явился результатом мероприятий, намеченных в свое время блоком "левых" коммунистов с эсерами и направленных к физическому устранению Ленина, Сталина и Свердлова".
(т.44, л.д. 89).

        На произведенных Прокуратурой Союза ССР очных ставках с обвиняемым Бухариным свидетелей Осинского В.В., Яковлевой В.Н., Манцева В.Н., Карелина В.А. и Камкова Б.Д., последние полностью подтвердили свои показания, изложенные выше.
        Под тяжестью этих улик обвиняемый Бухарин признал ряд преступных фактов и показал:

	"Я должен признать, что у нас был непосредственный контакт с "левыми" эсерами, который базировался на платформе насильственного свержения советского правительства во главе с Лениным, Сталиным и Свердловым, с последующим арестом Ленина, Сталина и Свердлова и созданием нового правительства из "левых" коммунистов и "левых" эсеров"...
(т.5, л.д. 122 об.).

        Установленные в настоящее время данные о преступлениях, совершенных обвиняемым Бухариным и врагом народа Троцким в 1918г. против советского государства и его руководителей В.И. Ленина, И.В. Сталина и Я.М.Свердлова, проливают полный свет на всю последующую преступную контрреволюционную деятельность банды Бухарина и Троцкого, обвиняемой в настоящее время в тягчайших преступлениях, совершенных ею по прямым заданиям фашистских разведок в период 1921-1937 г.г.

        Формула обвинения.
        Следствие считает установленным, что:
        1. В 1932-33 г.г. по заданию разведок враждебных к СССР иностранных государств обвиняемыми по настоящему делу была составлена заговорщицкая группа под названием "право-троцкистский блок", поставившая своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, террор, подрыв военной мощи СССР, провокацию военного нападения этих государств на СССР, поражение СССР, расчленение СССР и отрыв от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья на Дальнем Востоке - в пользу упомянутых иностранных государств, наконец, свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя и восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии.
        2. "Право-троцкистский блок" вступил в сношение с некоторыми иностранными государствами в целях получения с их стороны вооруженной помощи для осуществления своих преступных замыслов.
        3. "Право-троцкистский блок" систематически занимался в пользу этих государств шпионажем, снабжая иностранные разведки важнейшими государственными секретными сведениями.
        4. "Право-троцкистский блок" систематически осуществлял вредительские и диверсионные акты в различных отраслях социалистического строительства (в промышленности, сельском хозяйстве, на ж.-д. транспорте, в области финансов, коммунального хозяйства и т.п.).
        5. "Право-троцкистский блок" организовал ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства и осуществил террористические акты против С.М.Кирова, В.Р.Менжинского, В.В.Куйбышева, А.М.Горького.
        Все обвиняемые уличаются как показаниями свидетелей, так и имеющимися в деле документальными данными и вещественными доказательствами и полностью признали себя виновными в пред'явленных им обвинениях.
        На основании изложенного обвиняются:
        1) Бухарин Николай Иванович, 1888 года рождения; 2) Рыков Алексей Иванович, 1881 года рождения; 3) Ягода Генрих Григорьевич, 1891 года рождения; 4) Крестинский Николай Николаевич, 1883 года рождения; 5) Раковский Христиан Георгиевич, 1873 года рождения; 6) Розенгольц Аркадий Павлович, 1889 года рождения; 7) Иванов Владимир Иванович, 1893 года рождения; 8) Чернов Михаил Александрович, 1891 года рождения; 9) Гринько Григорий Федорович, 1890 года рождения; 10) Зеленский Исаак Абрамович, 1890 года рождения; 11) Бессонов Сергей Алексеевич, 1893 года рождения; 12) Икрамов Акмаль, 1886 года рождения; 13) Ходжаев Файзулла, 1896 года рождения; 14) Шарангович Василий Фомич, 1897 года рождения, 15) Зубарев Прокопий Тимофеевич, 1886 года рождения; 16) Буланов Павел Петрович, 1895 года рождения; 17) Левин Лев Григорьевич, 1870 года рождения; 18) Плетнев Дмитрий Дмитриевич, 1872 года рождения; 19) Казаков Игнатий Николаевич, 1891 года рождения; 20) Максимов-Диковский Вениамин Адамович (Абрамович), 1900 года рождения; 21) Крючков Петр Петрович, 1889 года рождения, -

        в том, что, являясь активными участниками антисоветского заговора, совершили тягчайшие государственные преступления, указанные в п.п. 1-5 формулы обвинения, предусмотренные ст.ст. 58-1а, 58-2, 58-7, 58-8, 58-9 и 58-11 УК РСФСР, а обвиняемые Иванов, Зеленский и Зубарев, кроме того, совершили преступления, предусмотренные ст. 58-13 УК РСФСР.
        Вследствие изложенного все указанные выше обвиняемые подлежат суду Военной коллегии Верховного суда Союза СССР.
        Дела в отношении Осинского В.В., Яковлевой В.Н., Манцева В.Н., Карелина В.А., Камкова Б.Д., Стукова И.Н., Артеменко Е.В., Запорожца И.В., Саволайнена И.М., Семенова Г.И. и Членова С.Б. - выделены в особое производство.
        Дело в отношении д-ра Виноградова А.И. за его смертью производством прекращено.
        Дело в отношении Енукидзе А.С. рассмотрено Военной коллегией Верховного суда СССР 15 декабря 1937 года.
        Настоящее обвинительное заключение составлено в г.Москве 23 февраля 1938 года.

        Допрос подсудимого Бессонова
        Председательствующий Ульрих. Подсудимый Бессонов, вы подтверждаете те показания, которые дали на предварительном следствии?
        Бессонов. Да, подтверждаю.
        Вышинский. Подсудимый Бессонов, сообщите суду коротко, в нескольких словах, вашу биографию.
        Бессонов. Я родился в 1892 году в городе Киржаче, Владимирской губернии. Учился я во Владимирском духовном училище, в духовной семинарии, затем был направлен за границу.
        Вышинский. Кем вы были отправлены за границу?
        Бессонов. Московским меценатом Шаховым в 1912 году. Затем я вернулся в Россию, чтобы получить диплом. Был выслан в Вологодскую губернию вследствие того, что принимал участие в эсеровской организации.
        Вышинский. Вы вступили в эсеровскую партию в 1912 году?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. И в этой партии пробыли...?
        Бессонов. До 1918 года.
        Вышинский. Следовательно, Октябрьская революция вас застала в рядах эсеров?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. Ваше отношение к Октябрьской революции?
        Бессонов. Эсеровское.
        Вышинский. То-есть?
        Бессонов. Вместе с другими эсерами я не принимал Октябрьской революции. В августе 1918 года я порвал с эсерами и в октябре 1918 года об этом заявил официально.
        Вышинский. В этот период времени ваше отношение к Октябрьской революции, к Коммунистической партии было какое? Положительное или отрицательное?
        Бессонов. Отрицательное.
        Вышинский. В чем заключалось ваше отрицательное отношение?
        Бессонов. Я выступал по поручению вологодского городского и областного комитетов эсеровской партии в качестве докладчика на собраниях, развивая и обосновывая позиции эсеров в отношении Октябрьской революции и по событиям текущего дня. Последним моим публичным выступлением было выступление по поводу Брестского мира.
        Вышинский. В чем выражалось это ваше выступление?
        Бессонов. Я резко и отрицательно относился к заключению Брестского мира.
        Вышинский. Когда вы вступили в Коммунистическую партию?
        Бессонов. В 1920 году, в мае месяце.
        Вышинский. Когда вы вступили на путь троцкистской деятельности?
        Бессонов. Я просил бы разрешения дать мне возможность рассказать об этом подробнее.
        Бессонов. Я работал в 1931 году в Берлинском торгпредстве СССР и заведывал отделом торговой политики. В процессе переговоров, которые Советское правительство вело в 1931 году с германскими промышленниками относительно предоставления кредитов, я оказался одной из наиболее активных фигур в переговорах. И на этой почве тесно связался с Пятаковым, который и вовлек меня в троцкистскую организацию.
        Вышинский. Почему именно к вам обратился Пятаков с предложением организовать эту связь?
        Бессонов. Насколько я понимаю, Пятаков находился в связи с Троцким и до того. Но эта связь носила нерегулярный характер, страдала целым рядом дефектов. А между тем, обстоятельства требовали от Пятакова и от всей троцкистской организации установления регулярной, постоянной связи, при которой получение директив Троцкого и информации о деятельности троцкистов в СССР было бы постоянным.
        Вышинский. По каким же обстоятельствам выбор остановился на вас?
        Бессонов. Я представлял из себя одну из наиболее, я бы сказал, прочных фигур в составе Берлинского торгпредства.
        Вышинский. Вы согласились на эту роль?
        Бессонов. Да, я согласился.
        Вышинский. В то время вам было известно, что троцкистская организация под руководством Пятакова как представителя Троцкого в СССР и самого Троцкого, ведет уже определенную заговорщическую конспиративную подрывную работу?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. Каким образом это вам стало известно и при каких обстоятельствах?
        Бессонов. Пятаков, когда он вел со мною один из решительных разговоров в этой области, дал мне картину состояния оппозиции внутри СССР. Прежде всего он отметил факт общения троцкистов и зиновьевцев на общей платформе. Он указал далее на то, что предприняты шаги, установлен контакт с правыми, шаги, которые обещают быть очень успешными.
        Вышинский. Вы тогда из разговоров с Пятаковым узнали, что существует оформленная организация?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. Под чьим руководством эта организация действовала?
        Бессонов. Пятаков нисколько не скрывал, что организация в целом руководствовалась директивами Троцкого.
        Вышинский. Что конкретно вам говорил Пятаков относительно правых и кого он называл?
        Бессонов. Пятаков говорил, что предпринимаются шаги для установления организационного контакта с правыми.
        Вышинский. С кем именно?
        Бессонов. С Бухариным, Рыковым и Томским.
        Вышинский. А эти последние - Бухарин, Рыков и Томский - со своей стороны делали какие-либо шаги в этом направлении?
        Бессонов. В 1932 году Пятаков об этом говорил, правда, не останавливаясь на этом подробно.
        Вышинский. Обвиняемый Бухарин, вы можете подтвердить показания Бессонова, что в этот период ваша группа вела переговоры с зиновьевской организацией о вашей работе?
        Бухарин. Я подробно показал в своих показаниях на предварительном следствии, что попытки контакта правых с зиновьевцами, а потом и с троцкистами были и раньше.
        Вышинский. Вы - обвиняемый Бухарин, а также Рыков и Томский - вели переговоры с Пятаковым и другими троцкистами об объединенных действиях против Советской власти?
        Бухарин. Да.
        Вышинский (К Бессонову). Продолжайте ваши объяснения.
        Бессонов. Пятаков поставил передо мной задачу - организовать систематическую, постоянную связь с Троцким. После нескольких разговоров с ним на эту тему (это было в начале мая 1931 года) и по его совету я с рекомендательной запиской Пятакова разыскал в Берлине сына Троцкого - Седова и через него передал первое письмо Пятакова к Троцкому.
        Вышинский. Скажите, где, когда, в какое время и при какой обстановке вы вручали ему письмо?
        Бессонов. Седов стоял тогда в центре внимания германской, я бы сказал, бульварной прессы, ибо перед этим с его сестрой - дочерью Троцкого - произошло одно происшествие, в результате которого германская печать очень много писала о самом Троцком, об его детях и, в частности, о Седове, который в то время учился в Берлинском политехникуме. Разыскать Седова не представляло для меня никаких трудностей, точно также как не представляло трудностей разыскать любого человека в Берлине, потому что я располагал в Берлине очень многими связями. Я мог установить связь с Седовым любым образом, но по совету Пятакова для того, чтобы не очень афишировать это дело, воспользовался адресом, который он указал в одной из дневных берлинских газет. И по этому адресу в конце мая 1931 года с рекомендательной запиской Пятакова я розыскал Седова и имел с ним краткий разговор. Через некоторое время, встретившись с Седовым заранее условленным способом-на одном из берлинских вокзалов, я ему передал письмо от Пятакова к Троцкому, которое Троцкий и получил и на которое в сравнительно непродолжительном времени был получен ответ. Вместе с тем были переданы и первые деньги, которые дал мне Пятаков.
        Вышинский. Какие деньги?
        Бессонов. Он дал мне 2000 марок для передачи Седову специально на расходы, связанные с переотправкой первых писем.
        Вышинский. Что это были за деньги?
        Бессонов. Это были деньги Советского государства, предоставленные Пятакову как председателю комиссии по переговорам...
        Вышинский. Выходит так, что Пятаков крал государственные деньги? Воровал их и направлял эти деньги на помощь троцкистской организации?
        Бессонов. Да, совершенно верно.
        Вышинский. А вы ему помогали в этом деле?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. Финансирование троцкистской организации за счет интересов Советского государства продолжалось и дальше?
        Бессонов. Безусловно.
        Вышинский. Продолжайте.
        Бессонов. Во время первого свидания с Седовым он поставил вопрос о том, чтобы для постоянной связи с Троцким выделить специального человека.
        Вышинский. Это была инициатива Седова?
        Бессонов. Да, я говорил об этом с Пятаковым. Он считал это совершенно правильным и вскоре (это было в начале июля или в конце июня 1931 года) познакомил меня с инженером Райхом, в то время работавшим в отделе черной металлургии Берлинского торгпредства, человеком, который очень хорошо знал Европу, в частности европейскую металлургию, бывал в разных странах, говорил на нескольких европейских языках.
        Вышинский. А главное?
        Бессонов. И самое главное, с 1923 года был троцкистом.
        Вышинский. Вы его до этого момента не знали?
        Бессонов. Я видел его иногда в коридорах торгпредства.
        Вышинский. Вы только не знали, что он связан с Троцким?
        Бессонов. Нет.
        Вышинский. И вот вас связал с ним как с троцкистом Пятаков?
        Бессонов. Да.
        Вышинский. Ну, это ясно. А когда Райх стал Иогансоном?
        Бессонов. Райх заявил, что техника связи представляет собою очень простое, несложное дело, правда, это требует довольно большого количества денег и большой скромности от человека, который осуществляет эту связь. Но сотруднику советского торгового представительства, который всюду ездит с советским паспортом, это довольна затруднительно, потому что на каждой границе он будет вызывать специальное внимание, и с этой точки зрения нужно найти другого человека, который мог бы осуществлять эту работу по связи таким образом, чтобы курсировать по границе, не возбуждая подозрения.
        Когда об этом было сообщено Пятакову, он сказал, что иностранца искать для этой цели нет смысла, а можно Райха сделать иностранцем. И действительно, Райх стал иностранцем, то есть в 1931 году, я думаю это было в декабре месяце, Райху удалось не без помощи троцкистов превратиться в Карла Иогансона.
        Вышинский. Как вы сказали? При помощи троцкистов?
        Бессонов. Я знаю, что получение паспорта связано с подкупом должностных лиц, я не исключаю возможности, что это имело место при денежной поддержке троцкистов, потому что мне Пятаков говорил, что это стоит известных денег. Паспорт они достали датской натурализации.
        Вышинский. Какая же тут натурализация, когда он не был в Дании?
        Бессонов. По существу здесь имело место двойное гражданство. В конце 1931 или начале 1932 года Райх, будучи советским гражданином, сотрудником торгпредства, сделался, благодаря содействию троцкистов и деньгам, датским гражданином. Весной 1932 года он был откомандирован в Москву, но в Москву он не поехал и стал невозвращенцем. И с тех пор я его знаю как Иогансона, который служит для связи между мною и Троцким.
        Вышинский. Райх стал датчанином и невозвращенцем. Он был двойником?
        Бессонов. Некоторое время он имел два гражданства, из них одно - советское гражданство -было открытое, а датское - тайное.
        Вышинский. Какое гражданство было открытое?
        Бессонов. Советское гражданство было открытое, а датское - тайное.
        Вышинский. Вы это знали и этому делу содействовали, так я понимаю?
        Бессонов. Это совершенно правильно.
        Вышинский. Что же этот Райх играл крупную роль в смысле связи по троцкистским делам?
        Бессонов. Его работа выражалась в систематическом привозе и отвозе корреспонденции. Во-вторых, он организовывал встречи с Троцким или с Седовым, когда это нужно было.
        Вышинский. Встречи с вами?
        Бессонов. Я имею в виду встречу Пятакова в 1932 году, затем я имею в виду встречу Крестинского с Троцким, которая была в октябре 1933 года.
        Вышинский. Значит, в октябре 1933 года, при помощи Райха, была организована встреча Крестинского с Троцким?
        Бессонов. Когда Крестинский поздним летом 1933 года приезжал лечиться в Германию, он долгое время оставался в Берлине. Он имел со мной два раза разговор, который можно было характеризовать как разговор членов троцкистской организации. Первый разговор касался условий свидания между Троцким и Крестинским.
        Вышинский. Кто же желал этого свидания: Троцкий или Крестинский?
        Бессонов. Крестинский. Нужно сказать, что это была нелегкая задача в тот период. В этот период Троцкий стал, в известной степени, в центре европейского внимания, о нем много писали в газетах, и в этих условиях организовать свидание было нелегко. Я не сомневался, что Иогансон располагает широкими связями и это дело может без труда устроить. Я вызвал его в Берлин и, действительно, через некоторое время он вернулся и сообщил, что свидание может состояться в октябре 1933 года.
        Вышинский. Когда?
        Бессонов. В октябре 1933 года.
        Вышинский. Следовательно, вы оказали Крестинскому содействие в организации встречи с Троцким?
        Бессонов. Крестинский знал, что я организовал это дело, но как я организовал это дело, Крестинский не знал.
        Вышинский. Значит, мы можем установить такие факты: первое это то, что Крестинский проезжал через Берлин.
        Бессонов. Я думаю, что это было в сентябре или в конце августа 1933 года.
        Вышинский. Куда он ехал?
        Бессонов. В Киссинген.
        Вышинский. Зачем?
        Бессонов. Он лечился. Он остановился в торгпредстве, и я с ним разговаривал. Дважды мы разговаривали на троцкистские темы.
        Вышинский. Подсудимый Крестинский, вы действительно проезжали в Киссинген в 1933 году в августе или сентябре?
        Крестинский. В начале сентября.
        Вышинский. С Бессоновым виделись?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. Разговаривали?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. О чем? О погоде?
        Крестинский. Он был советником полпредства в Берлине, в это время исполнял обязанности поверенного в делах. Он информировал меня о политическом положении в Германии, о настроениях фашистской партии, которая в то время была у власти, об их программе и установке к СССР.
        Вышинский. А о троцкистских делах?
        Крестинский. Мы с ним не говорили. Я троцкистом не был.
        Вышинский. Никогда не говорили?
        Крестинский. Никогда.
        Вышинский. Значит, Бессонов говорит неправду, а вы говорите правду. Вы всегда говорите правду?
        Крестинский. Нет.
        Вышинский. Следовательно, Бессонов говорит неправду?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. Но вы тоже не всегда говорите правду. Верно?
        Крестинский. Не всегда говорил правду во время следствия.
        Вышинский. А в другое время говорите всегда правду?
        Крестинский. Правду.
        Вышинский. Почему же такое неуважение к следствию: когда ведут следствие, вы говорите неправду? Объясните. (Крестинский молчит).
        Ответов не слышу. Вопросов не имею.
        Подсудимый Бессонов, когда имели место ваши разговоры с Крестинским о троцкистских делах?
        Бессонов. В Берлине был не первый разговор, а второй.
        Вышинский. А где был первый?
        Бессонов. Первый имел место в Москве, в мае 1933 года. Вернувшись в Москву со всей торговой организацией из Англии, я был назначен советником полпредства СССР в Германии. Прежде чем принять этот пост, я имел длительную беседу с Пятаковым и Крестинским.
        Вышинский. Где вы разговаривали с ним?
        Бессонов. В кабинете Крестинского, в НКИД.
        Вышинский. О троцкистских делах?
        Бессонов. Да, Крестинский мне сказал, что на основе рекомендации и разговора Пятакова он считает необходимым со мною говорить совершенно откровенно относительно тех задач, которые стоят передо мною в Берлине. Пятаков, неоднократно и до этого говорил мне Крестинский, что моя работа в Германии в течение 1931-1932 годов, безусловно, создала мне, как члену троцкистской организации, определенную популярность и симпатии среди известных кругов германских промышленников и, отчасти, германских военных, популярность, которая теперь должна быть использована для новых задач. Эти задачи Крестинский формулировал следующим образом, что я на должности советника Берлинского полпредства должен в первую очередь и раньше всего приложить все усилия к тому, чтобы задержать и по возможности не допустить нормализации отношений между Советским Союзом и Германией на обычном, нормальном дипломатическом пути.
        Вышинский. Подсудимый Крестинский, вы не припомните таких "дипломатических" разговоров с Бессоновым?
        Крестинский. Нет, у нас не было таких разговоров.
        Вышинский. Вообще не было дипломатических разговоров?
        Крестинский. Я не совсем расслышал, что говорил Бессонов в последнюю минуту. Здесь плохо слышно.
        Вышинский. Разрешите мне просить вас, товарищ Председатель пересадить Крестинского поближе к Бессонову, чтобы он хорошо слышал, а то я опасаюсь, что в наиболее острые моменты Крестинскому будет изменять слух.
        (Крестинский пересаживается ближе к Бессонову.)
        Вышинский. Я прошу Бессонова специально для Крестинского повторить то, что он сказал, а Крестинского попрошу внимательно слушать, напрячь свой слух.
        Бессонов. Я повторяю. Задание, которое я тогда получил от Крестинского, заключалось в том, что я на должности советника Берлинского полпредства СССР, где я, конечно, располагаю известными возможностями для осуществления этой задачи, должен всеми доступными мне средствами, - само собою, разумеется, соблюдая весь дипломатический декорум, - всеми доступными мне средствами помешать, задержать, не допустить нормализации отношений между Советским Союзом и Германией на нормальном дипломатическом пути и тем самым вынудить немцев искать нелегальных, недипломатических, секретных и тайных путей к соглашению с троцкистской организацией.
        Вышинский. Вы слышали это?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. У вас в мае месяце 1933 года были разговоры с Бессоновым?
        Крестинский. У меня были разговоры с Бессоновым перед его отправлением в Берлин.
        Вышинский. Были. О чем, не помните?
        Крестинский. Я не помню деталей.
        Вышинский. Вы деталей не помните, а Бессонов помнит.
        Крестинский. Не было ни одного звука о троцкистских установках,
        Вышинский. Вы говорили о том, что он должен делать за границей или не говорили?
        Крестинский. Конечно, говорил.
        Вышинский. Говорили, что он должен делать?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. Что он должен делать?
        Крестинский. Что он должен стараться создавать нормальные отношения в тех пределах, в которых это возможно.
        Вышинский. В каких возможно. А если невозможно?
        Крестинский. Если не будет удаваться - другое дело, но он должен стараться.
        Вышинский. Обвиняемый Бессонов, правильно говорит Крестинский?
        Бессонов. Совершенно неправильно. Больше того, Крестинский в этом разговоре дал мне подробную организационную директиву, каким образом я должен с ним сноситься в будущем. Помимо официальных писем, которыми обменивается полпредство в Германии с НКИД, я должен буду состоять в переписке с Крестинским. И если в этой переписке Крестинский оговорится, что он держится в текущих вопросах советско-германских отношений такой-то точки зрения, что он советует обождать в этом вопросе официальных директив, то это означает, что я должен буду действовать в духе его "личной" точки зрения, независимо от того, какие будут официальные директивы.
        И, наконец, в-третьих, Крестинский отправлял к своему ближайшему сотруднику по троцкистской линии и по служебной линии Штерну, для того чтобы я мог получить адреса для установления связи с Троцким.
        Вышинский. Вы слышите, что Бессонов достаточно подробно говорит о ваших разговорах, которые носят далеко не такой характер, который вы им придаете. Как же быть?
        Крестинский. Таких разговоров не было, хотя на очной ставке, которая была в январе месяце, я часть разговора признал.
        Вышинский. Вы на очной ставке с Бессоновым подтверждали эту часть?
        Крестинский. Да.
        Вышинский. Значит, был такой разговор?
        Крестинский. Нет.
        Вышинский. Значит, то, что говорит Бессонов, надо понимать наоборот?
        Крестинский. Не всегда.
        Вышинский. Вы говорили, что "в состав троцкистского центра я формально не входил". Это правда или неправда?
        Крестинский. Я вообще не входил.
        Вышинский. Вы говорите, что формально не входили. Что здесь правда, что здесь неправда? Может быть, все правда или все неправда, или наполовину правда? На сколько процентов, на сколько граммов здесь правды?
        Крестинский. Я не входил в состав троцкистского центра потому, что я не был троцкистом.
        Вышинский. Никогда?
        Крестинский. Нет, я был троцкистом до 1927 года.
        Вышинский. Когда я вас допрашивал на предварительном следствии, вы мне говорили правду?
        Крестинский. Нет.
        Вышинский. Почему вы мне говорили неправду? Я вас просил говорить неправду?
        Крестинский. Нет.
        Вышинский. Просил я вас говорить правду?
        Крестинский. Просили.
        Вышинский. Вы сообщали, что вы находились на особо конспиративном положении. Что это значит - "особо конспиративное положение"?
        Крестинский. Если бы это соответствовало действительности, то это означало бы, что я, будучи действительно троцкистом,