Первым пунктом повестки предстоящего Пленума ЦК стоит вопрос о резолюциях местных организаций по поводу "выступления" Троцкого. Не имея возможностей, ввиду моей болезни участвовать в работах пленума, я полагаю, что облегчу рассмотрение этого вопроса, если дам здесь нижеследующие краткие об'яснения:
1. Я считал и считаю, что мог бы привести в дискуссии достаточно веские принципиальные и фактические возражения против выдвинутого обвинения меня в том, будто я преследую цели "ревизии ленинизма" и "умаления" (!) роли Ленина. Я отказался, однако, от об'яснения на данной почве не только по болезни, но и потому, что в условиях нынешней дискуссии всякое мое выступление на эта темы, независимо от содержания, характера и тона, послужило бы только толчком к углублению полемики, к превращению ее в двухстороннюю из односторонней, к приданию ей еще более острого характера.
И сейчас, оценивая весь ход дискуссии, я, несмотря на то, что в течение ее против меня было выдвинуто множество неверных и прямо чудовищных обвинений, думаю, что мое молчание было правильно с точки зрения общих интересов партии.
2. Я никоим образом не могу, однако, принять обвинения в проведении мною особой линии ("троцкизма") и в стремлении ревизовать ленинизм. Приписываемое мне убеждение, будто не я пришел к большевизму, а большевизм - ко мне, представляется мне просто чудовищным. В своем предисловии "Уроки Октября" я прямо говорю (стр. 62), что большевизм подготовился к своей роли в революции непримиримой борьбой не только с народничеством и меньшевизмом, но и с "примиренчеством", т.-е. с тем течением, к которому я принадлежал. Мне никогда за эти последние восемь лет не приходило и в голову рассматривать какой-либо вопрос под углом зрения так называемого "троцкизма", который я считал и считаю политически давно ликвидированным. Бывал ли я прав или ошибался в том или другом вопросе, встававшем перед нашей партией, я исходил при решении его из общего теоретического и практического опыта нашей партии. Ни разу за все эти годы никто не говорил мне, что те или другие мои мысли или предложения знаменуют собою особое течение "троцкизма". Совершенно неожиданно для меня самое слово это всплыло лишь во время дискуссии по поводу моей книги о 1917г.
3. Наибольшее политическое значение в этой связи имеет вопрос об оценке крестьянства. Я решительно отрицаю, будто формула "перманентной революции", целиком относящаяся к прошлому, определяла для меня в какой бы то ни было степени невнимательное отношение к крестьянству в условиях советской революции. Если мне вообще случалось после Октября возвращаться по частным поводам к формуле "перманентной революции", то только в порядке истпарта т.-е. обращения к прошлому, а не в порядке выяснения нынешних политических задач. Стремление строить на этом вопросе непримиримые противоречия не имеет, на мой взгляд, оправдания ни в восмилетнем опыте революции, проделанном нами совместно, ни в задачах будущего.
Равным образом я отвергаю указания и ссылки на мое будто бы "пессимистическое" отношение "к судьбе нашего социалистического строительства при замедленном ходе революции на Западе. Несмотря на все трудности, вытекающие из капиталистического окружения, экономические и политические рессурсы советской диктатуры очень велики. Я неоднократно развивал и обосновывал эту мысль по поручению партии, в частности, на международных конгрессах, и считаю, что мысль эта сохраняет всю свою силу и для нынешнего периода исторического развития.
4. По спорным вопросам, разрешенным ХIII-ым с'ездом партии, я не выступал ни разу ни в ЦК, ни в СТО, на, тем более, вне руководящих партийных и советских учреждений с какими бы то ни было предложениями, которые бы прямо или косвенно поднимали уже разрешенные вопросы. После XIII с'езда выросли или ярче определились новые задачи хозяйственного, советского и международного характера. Разрешение их представляет исключительные трудности. Мне было безусловно чуждо стремление противопоставить какую-либо "платформу" работе ЦК партии в деле разрешения этих вопросов. Для всех товарищей, присутствовавших на заседаниях Политбюро, Пленума ЦК СТО или РВС СССР это утверждение не требует никаких доказательств. Спорные вопросы, разрешенные XIII с'ездом, были снова подняты в последней дискуссии не только вне связи с моей работой, но и, насколько я могу в данный момент судить, вне связи с практическими вопросами политики партии.
5. Поскольку формальным поводом для последней дискуссии явилось предисловие к моей книге "1917г." я считаю необходимым, прежде всего, отвести обвинение, будто я печатал свою книгу как бы за спиною ЦК. На самом деле книга печаталась во время моего лечения (на Кавказе), на тех же совершенно основаниях, что и все другие книги, мои или других членов ЦК, или вообще членов партии. Разумеется, дело ЦК установить те или другие формы контроля над партийными изданиями; но я ни с какой стороны и ни в малейшей степени не нарушал тех форм контроля, которые были установлены до сих пор, и не имел, разумеется, никакого повода к такому нарушению.
6. Предисловие "Уроки Октября" представляет собою дальнейшее развитие мыслей, неоднократно высказывавшихся мною ранее, и особенно, за последний год. Я здесь называю лишь следующие доклады и статьи: На путях европейской революции (Тифлис, 11-го апреля 1924г.), перспективы и задачи на Востоке (21 апр.), первое мая на Западе и Востоке (29 апр.). "На новом переломе", (предисловие к книге "5 лет Коминтерна"), "Через какой этап мы проходим)" (21 июня), "Основные вопросы гражданской войны".
Все перечисленные доклады, вызванные поражением немецкой революции, осенью 1923г., печатались в "Правде", "Известиях" и др. изданиях. Ни один из членов ЦК, а тем более Политбюро, в целом ни разу не указывали мне на неправильность этих работ. Равным образом и редакция "Правды" не только не снабжала мои доклады примечаниями, но ни разу не сделала ни малейшей попытки указать мне, что она с ними не согласна в том или другом пункте.
Само собою разумеется, что свой анализ Октября в связи с немецкими событиями я не только не рассматривал, как "платформу", но не допускал и мысли, что эта работа кем бы то ни было могла быть понята в смысле "платформы", которой она не была и быть не могла.
7. Поскольку сейчас в круг обвинения вовлечены и некоторые другие мои книги, в том числе и такие, которые выдержали ряд изданий, я считаю необходимым установить, что не только Политбюро в целом, но и ни один из членов ЦК не указывали мне ни разу, что та или другая статья или книга моя может быть истолкована, как "ревизия" ленинизма. В частности, это относится к книге "1905", которая вышла при Владимире Ильиче, выдержала ряд изданий, горячо рекомендовалась партийной печатью, была переведена Коминтерном на иностранные языки, а ныне является главным материалам по обвинению в ревизии ленинизма.
8. Изложенными соображениями я преследую, как уже сказано вначале, единственную цель: облегчить Пленуму разрешение вопроса, стоящего первым пунктом порядка дня.
Что же касается повторявшихся в дискуссии заявлений о том, будто я посягаю на "особое положение" в партии, не подчиняюсь дисциплине, отказываюсь от той или другой работы, поручаемой мне ЦК, и пр., то я, не вдаваясь в оценку этих утверждений., со всей категоричностью заявляю: я готов выполнять любую работу по поручению ЦК на любом посту и вне всякого поста и, само собою разумеется, в условиях любого партийного контроля.
Незачем, в частности, доказывать, что после последней дискуссии, интересы дела требуют скорейшего освобождения меня от обязанностей председателя Революционного Военного Совета.
В заключение считаю нужным прибавить, что я не выезжал из Москвы до Пленума, чтобы - в случае, если понадобится - иметь возможность ответить на те или другие вопросы или дать необходимые об'яснения.
15 января 1925г. Кремль.
Основной предпосылкой всех успехов большевистской партии всегда были стальное единство и железная дисциплина, подлинное единство взглядов на почве ленинизма. Непрекращающиеся выступления т. Троцкого против большевизма ставят теперь партию перед необходимостью: или отказаться от этой основной предпосылки, или прекратить раз навсегда такие выступления.
В международном масштабе выступления т. Троцкого против партии буржуазией и социал-демократией расцениваются как предвестник раскола РКП и, значит, распада пролетарской диктатуры вообще. Отсюда международный империализм делает сейчас частично и свои практические выводы в отношении к СССР, несмотря на то, что об'ективно положение СССР теперь прочнее, чем когда бы то ни. было до сих пор.
Внутри страны оппозиционные выступления т. Троцкого всеми антисоветскими и колеблющимися элементами понимаются как сиг-кал - сплачиваться против политики партии с целью разложить режим пролетарской диктатуры в сторону уступок буржуазной демократии.
Анти-пролетарские элементы госаппарата, добивавшиеся "эмансипации" от партруководства, видят в борьбе т. Троцкого против ЦК партии свою надежду. Диктатуре пролетариата и, в частности, одному из важнейших заветов т. Ленина о необходимости переделки все--то госаппарата в духе рабоче-крестьянской власти; наносится громадный ущерб.
В партии и около партии эти оппозиционные выступления тов. Троцкого сделали его имя знаменем для всего не-большевистского, для всех не-коммунистических и анти-пролетарских уклонов и группировок.
В самой общей форме совокупность выступлений т. Троцкого против партии можно охарактеризовать теперь, как стремление превратить идеологию РКП в какой то, "модернизированный" т. Троцким "большевизм" без ленинизма. Это не большевизм. Это - ревизия большевизма. Это - попытка подменить ленинизм троцкизмом, т.-е. попытка подменить ленинскую теорию и тактику международной пролетарской революции той разновидностью меньшевизма, какую представлял из себя старый троцкизм и какую представляет собой ныне возрождаемый "новый" троцкизм. По существу дела, современный троцкизм есть фальсификация коммунизма в духе: приближения к "европейским" образцам псевдо-марксизма, т.-е., в конце концов, в духе "европейской" социал-демократии.
* * *
В течение нескольких лет пребывания т. Троцкого в РКП, нашей партии пришлось вести с т. Троцким четыре всероссийских дискуссии, не говоря о менее крупных спорах по крайне важным вопросам.
Первая дискуссия - о Брестском мире. Тов. Троцкий не понял, что крестьянство не хочет и не может воевать, и он вел политику, которая чуть было не стоила головы революции. Понадобилась угроза т. Ленина выйти из правительства, понадобилась напряженная борьба на VII с'езде партии, чтобы выправить ошибку и получить - хотя и на худших условиях - брестскую "передышку".
Вторая дискуссия - о профсоюзах. На деле об отношении к крестьянству, подымавшемуся против военного коммунизма, об отношении к беспартийной массе рабочих, вообще о подходе партии к массе в полосу, когда гражданская война уже кончилась. Понадобилась острая (всероссийская дискуссия, понадобилась напряженная кампания всего ядра партии во главе с тов. Лениным против "лихорадящих верхов" троцкизма, чтобы спасти партию от ошибки, которая могли бы поставить под вопрос все завоевания революции.
Третья дискуссия - "о партаппарате", о "плане", о мнимом "крестьянском уклоне" ЦК, о "борьбе поколений" и т.д. На деле - вновь о хозяйственном союзе пролетариата с крестьянством, о политике цен, о денежной реформе, о необходимости ориентировать политику партии по рабочему ядру, о сохранении руководящей роли партии в хозяйстве и госорганах, о борьбе против "свободы", фракций и группировок, о сохранении руководящей роли большевистских кадров партии, словом, о сохранении ленинской линии партии в период НЭП'а. Тов. Троцкий в эту дискуссию стал уже совершенно явственно рупором мелко-буржуазного уклона. Он вновь толкал партию на политику, которая могла погубить революцию, ибо эта политика подрезывала хозяйственные успехи партии в самом зародыше. Мелко-буржуазная оппозиция, возглавляемая т. Троцким, сама загнала себя в такое положение, что при нежелании признать свои коренные ошибки, ей приходится рассуждать по формуле "чем хуже - тем лучше", т. е. ставить ставку на неудачи партии и советской власти.
Понадобилась напряженная борьба, чтобы отбить этот мелко-буржуазный натиск на твердыни большевизма. Теперь уже всем ясно, что толки троцкистов о "гибели страны" осенью 1923 года были лишь выражением мелко-буржуазного испуга, неверия в силы нашей революции и полного непонимания нашей экономики. Денежная реформа, которой т. Троцкий противопоставлял "план" и которой пророчил неуспех, оздоровила хозяйственное положение и явилась крупнейшим шагом по пути хозяйственного возрождения страны. Промышленность поднимается, несмотря на неурожай 1924г. Материальное положение рабочих улучшается. Партия вышла окрепшей из испытания. Ленинский призыв укрепил: партию новыми пролетарскими силами. Но, если бы большевистская партия не дала столь резкого и единодушного отпора полуменьшевистскому рецидиву т. Троцкого, подлинные опасности для страны, для рабочего класса и для нашей партии были бы неисчислимы.
Все выступления тов. Троцкого против общепартийной линии с 1918 по 1924г.г, в конечном счете, имели своим источником полу-меныпевистское непонимание роли пролетариата по отношению к не-пролетарским и полупролетарским слоям трудящихся, принижение роли партии в революции и в социалистическом строительстве, непонимание того, что большевистская партия может выполнить свое историческое назначение лишь при действительном идейном единстве и монолитности.
Четвертая, ныне происходящая, дискуссия обнаружила еще более серьезные, всеоб'емлющие разногласия между тов. Троцким и большевистской партией. Дело уже теперь явно идет о двух противостоящих друг другу во всем основном системах политики и тактики. В нынешней дискуссии т. Троцкий открыл уже прямой поход против основ большевистского мировоззрения. Тов. Троцкий 1) полностью отрицает все то учение о движущих силах русской революции, которое давал ленинизм, начиная с 1904 года и на котором основана вся тактика большевизма в трех русских революциях; 2) выдвигает против большевистской оценки движущих сил русской революции против ленинского учения о мировой пролетарской революции свою старую "теорию" которая полностью обанкротилась в трех русских революциях (а также в Польше и Германии) и которую тов. Ленин не раз характеризовал, как эклектическую (путаную) попытку соединить мелкобуржуазный меньшевистский оппортунизм с "левой" фразой и как стремление перескочить через крестьянство; 3) пытается убедить партию, что большевизму, раньше чем стать на путь диктатуры пролетариата, пришлось "идейно перевооружаться", т. е. якобы пришлось отказаться от ленинизма и стать на путь троцкизма; 4) проповедует теорию "рассечения" большевизма на две часта: а) большевизм до Октябрьской революции 1917г.,
|
|
| ||||||||||||